Петр I: формирование столичной агломерации
Летом 1703 г. русские войска овладели крепостями Ям, Копорье, Мариенбург. «Итак, с помощью Божьей, Ингрия в руках», — писал Петр I. Театр военных действий отдалился от устья Невы, что дало новый стимул к строительству Петербурга.
Наряду со строительством крепости в устье Невы необходимо было обезопасить ее с моря. Петр I, собственноручно промерив глубины у запирающего вход в Невскую губу острова Ретусари (Котлин), обнаружил единственный глубоководный фарватер. Для контроля над ним на оконечности идущей от берега залива мели зимой 1703-1704 гг. был воздвигнут форт Кроншлот. На пути к нему по южному берегу залива, близ мызы капеллана протестантской кирхи, весной 1704 г. для царя был построен деревянный дом — будущий Петергоф, тогда одновременно называвшийся Поповой мызой.
После Полтавской победы летом 1709 г. и взятия в следующем году Выборга Петербург окончательно получил безопасность от вражеских набегов. В 1709-1712 гг. Петр начинает планировать строительство нового города-порта на острове Котлин — как можно ближе к морским просторам. В 1713 г. к его проектированию был привлечен выдающийся немецкий архитектор Андреас Шлютер, который предложил композицию в виде развернутой навстречу южному фарватеру П-образной «скобы». Голландский посланник Г. ван дер Гульст рапортовал своему правительству: «Город этот будет населен только торговыми людьми, все строения предполагаются каменными. Город украсится набережными и мостами вроде амстердамских».
«Длинную ось» ансамбля должен был составить разрезавший его канал, над которым проектировалась колоссальная башня маяка. Достаточно сказать, что по высоте маяк должен был почти вдвое превзойти колокольню Петропавловского собора; сквозь арку его первого яруса мог проходить самый крупный военный корабль. В случае возведения башни остров и вся прилегающая часть залива обрели бы высотную доминанту, организующую это обширное пространство, причем не только днем, но и ночью, когда наверху маяка должен был пылать огонь!
В 1710 г. вдоль приморской дороги на южном берегу залива была основана система усадеб — первая регулярная градостроительная структура «большого» Петербурга. Эта дорога, названная Петергофской, по замыслу царя должна была превратиться в парадную трассу, связывающую Петербург с его морскими воротами на острове Котлин. Четкий ритм участков петровских приближенных, на которые была разбита береговая полоса, прерывался большими царскими имениями, расположенными почти на равных расстояниях друг от друга: Екатерингофом, Лиговом, Стрельной, Петергофом и, наконец, стоящим напротив Котлина Ораниенбаумом. Возведение дворцов не заставило себя долго ждать: в 1709-1710 гг. началось интенсивное строительство царской резиденции в Петергофе. В 1711 г. были основаны подаренный Петром своей супруге Екатерингоф и меншиковский Ораниенбаум, в 1715 г. приступили к работам по созданию «русского Версаля» в Стрельне.
В 1710 г. за городом, вверх по течению Невы, у впадения в нее Черной речки, Петр приказал начать строительство Александро-Невского монастыря (пять лет спустя Д. Трезини разработал проект монастырского ансамбля с большим садом). В 1716-1717 гг. в окрестностях Петербурга появилась первая «континентальная» резиденция: на месте шведской мызы Сариц был основан нынешний ансамбль Царского Села. А в конце этого десятилетия было принято решение о строительстве «загородных дворов» по Фонтанке — в то время границе города. Таким образом, выявляется еще одна идея императора: охватить дугой загородных усадеб сам Петербург. Для их строительства были разработаны специальные типовые проекты (по голландским образцам). В эту гирлянду был включен большой Итальянский дворец с садом.
Одновременно с созданием дворцов и садов превращались в парки прилегающие лесные массивы. В 1717 г. при участии архитектора Ж.-Б.-А. Леблона между Стрельной и Петергофом была создана система просек, протянувшихся на многие километры вдоль побережья залива. От ворот петергофского Верхнего парка они расходились веером; в районе Стрельны образовывали две гигантских звезды. Один из их лучей, длиной около 20 километров, связывал Стрельну с Дудергофом, открывая вид на Ореховую и Воронью горы — главные естественные доминанты окрестностей Петербурга. По свидетельствам современников, царь сам любил участвовать в рубке таких «перспектив», заставляя заниматься этим даже зарубежных посланников!
В начале 1720-х гг. Петр обратил внимание на северное побережье Невской губы, где были заложены ансамбли Дальних и Ближних Дубков, а также древесный питомник в расположенных между ними Средних Дубках, близ деревни Поляны. Наиболее известны Дальние Дубки, расположенные на морском мысу близ города Сестрорецка. Их дворец был разрушен еще в середине ХVШ века, но до сих пор сохранилась замечательная дубовая роща, по преданию, насаженная самим царем. Северное побережье доныне сохранило свою природную основу — густые лесные массивы Северо-Приморского лесопарка.
Из документов и воспоминаний современников известно, как много внимания царь уделял проблеме сохранения и преумножения зеленых насаждений в окрестностях столицы. За самовольную порубку деревьев полагались жестокие наказания. Даже на своих собственных дачах вельможи имели право расчищать рощи и прорубать просеки только «для плезира», в целях создания новых садов и парков. Здоровые деревья при этом предписывалось пересаживать на новые места. В некоторых местах Санкт-Петербурга до сих пор показывают старые дубы, посаженные руками основателя города.
Решалась проблема заселения опустошенных войной территорий. По словам ганноверского резидента Ф.-Х. Вебера, царь вывел из России в Ингерманландию «множество зажиточных с полным хозяйством крестьян с женами, детьми и поселил их в поместьях, прежде доходных, но вследствие войны и чумы обратившихся в совершенно пустынные земли». Таким образом, например, возникло Красное Село и русские деревни в Сарской мызе.
В петровское время в Петербурге и его окрестностях появились первые прямые «перспективные дороги». Еще в 1705 г. Петр поручил шотландским инженерам А.Д. Фарварсону и С. Гвину провести изыскания по устройству такой дороги на Москву. Прямой как стрела, на расстоянии более 100 километров, проспект — явление, совершенно необычное для России — заранее готовил путника к встрече с Петербургом, заставляя его предчувствовать близость столицы.
В начале 1710-х гг. прокладываются загородные проспекты, ставшие теперь городскими трассами. Одним из первых стал будущий Большой проспект Васильевского острова — прямая просека от усадьбы А.Д. Меншикова до побережья залива. Для сообщения с Александро-Невским монастырем через лес и болота была проложена прямая дорога, которая стала частью Невского проспекта.
В 1717 г. началось строительство будущей Царскосельской «перспективы», призванной связать Петербург с Пулковской и Сарской мызами царицы. Трасса была направлена по меридиану на Пулковскую гору — выступающую в сторону Санкт-Петербурга оконечность глинта, на которой столетием позже будет воздвигнута знаменитая Пулковская обсерватория. Обогнув Пулковский холм, дорога продолжалась по гребню уступа, откуда, как на ладони, был виден Петербург, и приводила путника к воротам царскосельского дворцового сада.
«Перспективные» дороги обеспечивали планиметрическую и композиционную организацию окрестностей города. Часто они были ориентированы на высотные доминанты (Невский проспект — на башню Адмиралтейства, Царскосельская дорога — на шпиль Петропавловского собора, Иликовская «перспектива» в Ораниенбауме — на корону Большого дворца). Большой проспект Васильевского острова был завершен домом с башней, которая также была призвана служить маяком для проходящих судов: для моряков это был знак приближающегося Петербурга. По словам современника, при строительстве Московской дороги «топограф, обнаруживший, что версты на четыре промахнулся мимо колокольни Св. Петра, пустил себе пулю в лоб».
Значительным инженерным сооружением стал Ладожский канал, предназначенный для проводки судов и барок в обход бурного Ладожского озера вдоль его южного берега. Начатое в 1719 г. строительство продвигалось неудачно до того момента, как в 1723 г. это дело возглавил Б.-Х. Миних. Первый участок канала был продемонстрирован императору в 1724 г.; для судоходства канал был полностью открыт в 1731 г. В 1721 г. завершилось строительство Петергофского водовода, призванного снабжать водой каскады и фонтаны Петергофа, после чего Петр смог с торжеством представить свою резиденцию зарубежным дипломатам.
Прокладка двух каналов предполагалась вдоль Петергофской дороги. Один из них должен был стать судоходным, соединяющим устье Невы с заливом в районе Петергофа в обход мелководной Невской губы. Второй предназначался для перевозки пассажиров: по нему предполагалось ездить «по голландскому манеру», на лошадиной тяге. Судоходный канал был начат Минихом в 1722 г., однако работы по его проведению из-за технических сложностей были остановлены. Следы этого канала сохраняются до сих пор.
Крупным гидротехническим сооружением стал Лиговский канал. Он был проложен в 1718-1725 гг. от речки Лиги на Петергофской дороге для снабжения водой фонтанов знаменитого Летнего сада. Этот канал дал направление Лиговскому проспекту — одной из главных улиц современного города.
Замыслы Петра по созданию «европейского» культурного ландшафта в окрестностях его новой столицы поражают своим размахом. По свидетельству Б.-X. Миниха, император мечтал, чтобы «...от Кронштадта до Ладоги на реке Волхове... все пространство в 220 верст было покрыто городами, замками, дворцами, увеселительными и загородными домами, садами, парками и др.». Этой цели удалось достичь его преемникам.
